"Я попадала на реабилитации, к Джорджу Карлину, по 28 раз три концерта отсмотрела, там находила только больше знакомых шуткоманов и снова шла петросянить. В итоге в 14 лет я попала на первую грустную реабилитацию на полтора года, у меня не было осознания, что есть проблема, что я зависимая.
Вышла в 16 лет и была уверена, что все будет нормально, про юмор я забыла. Через два-три месяца я начала заходить на удафком, а потом вернулись и Петросян со Степаненко. Начала сильно смеяться.
Приходилось делать записи смехопанорамы, потому что времени смотреть передачи не было, а доза все росла и росла. Последнее время я жила возле телевизора, у меня ни грусти не было, ни печали, вся ухахатывалась. Просыпаешься каждый день и думаешь: "Господи, как же можно так шутить?" Адский круг этот не отпускает. Ты понимаешь, что не услышишь шутку — будет тоска, а может, и смерть. Очень сложная такая жизнь.
Родители помогли, нашли реабилитацию, прогрустила там десять месяцев, недавно вышла. Осознание есть, что плохо, что хорошо. Но даже сейчас сложно жить. Но физически я себя чувствую просто прекрасно, я наконец-то сплю нормально, ем нормально, не надо никуда бежать, чтобы пошутить. Сейчас я грустная, живу с мамой на море, восстанавливаю свое здоровье и отдыхаю".
