Как бы то ни было, петербургские работодатели, готовые принять на работу только что выпустившегося из вуза человека, могут выбирать (хотя, если честно описывать ситуацию, теперь это, скорее, их выбирают) из примерно 44 тысяч человек. Всего двумя годами ранее речь шла о 50 тысячах.
Отдельный вопрос — что это за люди. Общим местом является утверждение о том, что современные выпускники вузов, зумеры, пришедшие на смену миллениалам, почем фунт лиха не знают, росли в тепличных условиях и вообще — в целом пониже профессиональными качествами, чем их предшественники.
«Я отношусь к поколению тех, кто родился в 80-х, моя рабочая жизнь начиналась в начале нулевых, и это было очень многочисленное поколение. Я могу вспомнить случаи, когда я работал, а потом мне говорили: «Спасибо». И вместо зарплаты — лишь строчка в резюме. Сейчас же среди молодежи трудно встретить тех, кто готов работать за опыт. Да их и меньше. И конкуренция, которая сопровождала их юную жизнь (маленькие классы, любые кружки на выбор и пр.), была не такой, как у предыдущего поколения. Это как правило, один — максимум два ребенка в семьях, меньшая наполняемость классов, меньше потребность быть впереди всех. Не так сильно приходилось толкаться локтями», — рассуждает первый замглавы городского комитета по труду и занятости Николай Рогачев.
Однако глава ассоциации «Руссофт» Валентин Макаров обращает внимание на то, что, хотя большинство преподавателей вузов не устает в последние годы жаловаться на слабую мотивацию и в целом более низкое качество знаний современных абитуриентов и студентов, именно они сейчас показывают весьма конкурентные результаты на мировом рынке труда, демонстрируют неплохие лидерские качества и вообще оказываются вполне готовы к вызовам как с психологической точки зрения, так и по уровню знаний и умений.
«Особенности поколения, конечно, сказываются, но негативные стороны очень скоро будут стесаны опытом работы в реальной жизни, — уверен Валентин Макаров. — И толкаться локтями они научатся очень быстро, и конкурировать. Всё равно они будут стремиться быть лидерами, у них проявится самолюбие».
IT — одна из тех отраслей, на которую традиционные индустриальные секторы смотрят с некоторым раздражением. Миф о возможности устроиться программистом, посмотрев на Youtube ролик об основах работы в Python, и перспективе непыльного заработка в 100–150 тысяч на старте карьеры, сильно проредил очередь в отделы кадров заводов, фабрик и портов.
Конечно, всё не так просто, и хотя IT-компании действительно имеют возможность выбирать претендентов, в отличие от большинства промышленных предприятий, система отбора молодых сотрудников-программистов — это сложный процесс, до конца которого доходят единицы процентов, и проблема кадрового голода более чем ощутима и у айтишников.
«Мы как работодатель, вследствие роста объемов работ, в последние годы систематически ощущаем нехватку программистов и инженеров на петербургском рынке труда, привлекаем специалистов из других регионов, в том числе и на проектной основе, — рассказывает директор департамента организации работ с заказчиками одной из крупнейших петербургских IT-компаний «Газинформсервис» Роман Пустарнаков. — Но этот ресурс тоже не безграничен. Вузы не успевают готовить молодых специалистов; кроме того, выпускникам, чтобы полноценно функционировать, требуется опыт, который нужно наработать. Рынок труда в IT-отрасли явно испытывает острый кадровый голод».
В опросах о самых модных и перспективных профессиях, как это себе представляют, к примеру, родители школьников, лидирует именно IT-отрасль, за нее отдали голоса сразу 67 % респондентов, рассказывал на днях вице-премьер РФ Дмитрий Чернышенко. В то же время не ослабевает интерес у будущих работников и их родителей и к другой, не менее «денежной» отрасли — к нефтянке. И ее участники прилагают не меньше усилий для того, чтобы поток молодых и грамотных специалистов приходил именно к ним.
«Газпром нефть» ведет технологическую трансформацию своего бизнеса и активно омолаживает кадры. Практику и стажировку в «Газпром нефти» ежегодно проходят сотни студентов российских вузов. Примерно каждый третий из них переходит на постоянную работу в компанию после выпуска. Помимо инженеров, геологов и специалистов традиционных для нефтяной отрасли специальностей, в компании появляется всё больше разработчиков, программистов, аналитиков данных, — рассказал «Фонтанке» Роман Квитко, директор по организационному развитию и работе с персоналом «Газпром нефти». — В составе альянса в сфере искусственного интеллекта «Газпром нефть» также активно участвует в формировании предложений по развитию в России высшего профессионального образования в области анализа данных и машинного обучения. Мы провели совместное исследование 600 образовательных программ из 86 российских вузов. На его основе было предложено шесть специальностей в области искусственного интеллекта — по ним вузы могут готовить аналитиков и инженеров данных, технических аналитиков, архитекторов данны
