Когда они выбрались за пределы частного сектора, был одиннадцатый час вечера. Копушенко и Заркин быстро шли по освещенным улицам города, направляясь к вокзалу.
- Куда мы? - спросил Заркин.
- И отведу вас к вашему другу при одном условии - вы не будете задавать мне вопросов. Идем мы туда, где он обитает. Кстати, раз вы меня уже нашли, не скажете благодаря кому?
- Он уже умер.
- Кто?
- Михаил Мирзоев. Мы ехали в поезде в одном купе, выпили, и он рассказал мне о вас, производителе колбас, и одном нейрохирурге. Но Михаил оказался не вполне вменяемым и, выпив три или четыре стакана водки, выбросился из тамбура на полном ходу, когда мы вышли покурить.
- Вы ехали в купе только вдвоем? - осведомился Копушенко, перекладывая капающий пакет с мясом из одной руки в другую.
- Да, а что?
- Ничего. Просто я вспомнил, как ездил однажды в купейном поезде, и тоже вдвоем с одним стариком. Видимо, заказавшие билеты сели позднее?
- В наше купе? Да.
Они прошли мимо опустевшего рынка, закрытых, магазинов и вышли к товарным путям. Теперь Копушенко и Заркин шли по шпалам, оставляя вокзал позади. Иногда из-за стены деревьев, росших по обе стороны железнодорожного полотна, показывались высотные дома со множеством светящихся окон. Уже стихало расположенное рядом с железной дорогой шоссе. Копушенко и Заркин прошли еще с полчаса. Высотные дома вдали стали сменяться редкими двухэтажками старой планировки. Копушенко остановился.
- Теперь вниз, - тихо произнес он.
Заркин сжал в кармане рукой пистолет и начал осторожно спускаться с железнодорожной насыпи вслед за Копушенко. Было очень неудобно балансировать одной свободной рукой.
- Только...поп...попробуйте ме...меня надуть! - задыхаясь говорил Заркин, спуск давался ему тяжело.
- Все будет хорошо, - отвечал уже снизу Копушенко. Когда Заркин спустился, они пошли по пустырю, заваленному пустыми бутылками, бумагой и прочим мусором. Вскоре пустырь сменился редколесьем, мусора здесь было уже меньше.
Скоро Копушенко остановился и внимательно поглядел вдаль. Заркин оглянулся.
- Будем ждать здесь, - сказал шепотом Копушенко и сел на упавший ствол дерева.
- Когда они вернуться, вы их сразу увидите. Если хотите, идите и общайтесь с вашим другом. Вы сможете его узнать?
- Смогу, - отвечал Заркин, присаживаясь рядом с Копушенко. Луна уже вышла, и стало гораздо светлее. Заркин заметил очертания шалаша невдалеке от того места, где они сидели.
- Он там живет? - спросил Заркин.
- Да.
Копушенко зашевелился, Заркин, посмотрев мельком, заметил, как тот разворачивает сверток с мясом.
- Нехорошо приходить в гости без гостинца, - тихо сказал Копушенко. Он слил из пакета жидкость, снова завернул его и поднялся с дерева.
- Подождите меня, мне нужно в туалет, - обратился он к Заркину.
- Не отходите далеко.
- Я буду тут, рядом. Как только справлюсь - сразу же вернусь к вам.
Копушенко взял пакет с мясом и, шурша прошлогодними листьями, отошел к ближайшему дереву. Тихое журчание успокоило Заркина, и он снова стал смотреть на шалаш.
Через несколько секунд рядом с шалашом загорелся огонек, затем - второй. Послышался голос. Заркин оглянулся, увидел Копушенко, стоящего лицом к дереву, и снова поглядел на шалаш.
- Это они? - спросил Заркин.
-Да, - издалека прошептал Копушенко.
Заркин замер, наблюдая за огоньками. Копушенко застегнул брюки, быстро развернул пакет, разломил два подтаявших куска мяса, извлек вложенный между ними оледеневший топорик и медленно пошел к Заркину, который смотрел в направлении шалаша, надеясь увидеть Копылова.
- Вон он! - прошептал Копушенко, подходя к Заркину и замахиваясь топориком, Заркин пригляделся, и Копушенко ударил его по голове. Заркин упал с бревна.
В первую секунду ему показалось, что он успеет достать пистолет, но Копушенко ударил его топориком в лицо. Тело Заркина свела судорога, и он замер.
- Гена! - крикнул Копушенко в темноту.
- Что? - отозвался голос.
- Помоги мне!
От темного пятна шалаша отделилась фигура с фонариком и направилась к Копушенко. Увидев мертвого Заркина, фигура снова скрылась и появилась через несколько секунд снова. Подойдя ближе, фигура превратилась в человека в старом пальто с карманным фонариком в одной и ножом в другой руке.
- Килограмм на семьдесят потянет, - радостно сказал человек, опускаясь на колени и тут же начиная потрошить Заркина.
