*
Я приехал в город в самом начале апреля 1996 года.
Между одиннадцатью и двенадцатью часами дня я вошел во двор своего дома, зашел в подъезд, где и столкнулся со свой соседкой по этажу - Эльвирой Иосифовной Копф. На мне в ту минуту был джинсовый костюм, в котором я обычно выезжал за город, в руках имелась объемистая дорожная сумка, мои кроссовки были сильно испачканы грязью.
- Вас уже несколько дней ищут, - заверещала Эльвира Иосифовна, едва лишь заметила меня.
- Да? – я доставал из кармана, ключи от входной двери, - А чего же меня искать, если я просто выехал в деревню... отдохнуть?
- Отдохнуть? - удивленно переспросила соседка, - А вы знаете, что за вами с молкомбината приходили… и милиция? Какие-то пьяницы вас тут спрашивали... А главное, - хотят вас с работы выгонять!
- Выгонять?!
- Да, да! - пела Эльвира Иосифовна, - Выгонят, говорят, его, с работы, а нечего исчезать на неделю, да еще алкашей домой водить и пиво с ними по подворотням пить. Я и говорю Антонине Николаевне: «Знаете, говорю, Антонина Николаевна, что нашего соседа, с работы выгоняют за пьянку?», а она мне «А, говорит, так ему и надо!» Только я-то, Сергей Сергеевич в это все не верю, не выгонять они вас, ни за что не выгонят! Им теперь рабочие руки нужны, да и человек вы работящий, а что пили с кем-то, да когда-то, так кто это помнит и знает?..»
- Так вы Антонине Николаевне рассказали, что меня увольняют? – спросил я удивленно, повернув уже ключ в замке, но так и не войдя в квартиру.
- Да весь дом знает! Милиция же недаром приходила... Приходят ко мне и спрашивают: «Что это ваш сосед, пьет?», «Да нет, говорю, не ахти как пьет, ну, с друзьями, или так, один, под праздник, а все чаще с друзьями, но не чаще, чем раз в неделю...»
- Спасибо, Эльвира Иосифовна, - я театрально приложил руку к сердцу в легком поклоне, - спасибо за то, что сказали им, что я пью не реже, чем раз в неделю! Понятно, почему они меня уволить хотят.
- Так может, еще и не уволят… - слабо предположила соседка.
Гляну вниз, под ноги, я увидел на полу своей прихожей, у самого порога бумагу, которую, вероятно, подсунули под дверь, нагнулся, поднял ее и быстро просмотрел. Соседка все еще стояла на лестнице. Время от времени она вытягивала шею, надеясь увидеть, что в бумаге, которую я читал, но не решаясь спуститься к квартире.
На обычном официальном банке нашего комбината за подписью директора было приглашение явиться в отдел безопасности. Также было указано, что в случае, если я не явлюсь, решение моего вопроса будет осуществлено без моего ведома. Какой именно вопрос собирались со мной обсуждать в отделе безопасности, указано не было. Но и без указаний все стало ясно.
- Ну конечно увольняют! - крикнул я соседке.
- А вы откуда же...
- Бумажку принесли, полюбуйтесь! - поманил я соседку в квартиру, и она нерешительно сошла вниз, ступила на порог.
- Ох! - сказала Эльвира Иосифовна, когда прочла мое приглашение.
Я шумно вздохнул и сел на стоявший в прихожей стульчик.
- Я пойду? - робко осведомилась соседка. Я махнул рукой. Эльвира Иосифовна выскочила в коридор, стремительно пробежала на свой этаж и быстро заперлась в своей квартире. Когда она ушла, я запер дверь, прошел на кухню и долго глядел в окно, решая, что теперь делать. Надо было идти в отел безопасности, потом собирать и выносить вещи из кабинета, требовать какое-нибудь пособие, хотя какое пособие может быть в моем случае?
Ушков пообедал и лег спать, не чувствуй никакого особенного беспокойства по поводу работы. Проснувшись около четырех, он одел снова джинсовый костюм и отправился на молочный завод.
ОАО «Молокоздрав» располагалось почти на краю нашего небольшого города, так что из центра, где ушков жил, дойти до него можно было минут за сорок, за час, но не больше.
Сначала Сергей Сергеевич шел по главной улице, потом свернул в переулок и долго двигался вдоль домиков частного сектора, из окон которых на него глядели любопытные глаза старух и каких-то небритых мужиков. После частного сектора пошли новостройки с неизменными матерными надписями на недавно отстроенных стенах, потом - пустырь, а за пустырем еще несколько новеньких двухэтажных домов и наконец молокозавод. Еще издали Ушков заметил его красные кирпичные строения, башенку и длинную тонкую трубу, пускавшую в небо светлую полоску дыма. Поднявшись по ступеням, Ушков показал пропуск на проходной и попал на завод, где работал до этого почти семь лет. Оказалось, что Сергея Сергеевича ждали, и, видно, давно, потому что как только он вышел с другой стороны проходной, к нему подбежал один из рабочих и сказал, что директор ждет.
- Откуда они узнали, когда я приеду? - думал Ушков, - Или эта соседка, мутовка, им позвонила? А! Конечно! Они ее просили сразу позвонить, как я приеду, вот она и бросилась к себе, когда я ей бумажку показал! Хитро придумали!..
